• ЛИ-2024-№40

НЕ ПОСЛЕДНИЙ РАЗ

 

СЫН

 

1

Он трудно взрослел,

Да и бог бы с ним –

Я ведь помню сладкое:

Распашонки, пеленки, младенческую кровать…

Но он сказал:

Если дворянин,

То я должен идти воевать.

 

Моргнул ошарашенно белый свет,

И такой прозвучал ответ:

 

Литовская кровь

И русская кровь,

Еврейская кровь

И немецкая кровь,

Плюс польская кровь…

Куда ни пойди –

С любой стороны

Будешь против родной страны.

 

И колокол бился, пока не затих:

Не смей идти на своих!

 

И молвил Господь,

Что повсюду жив:

Нет на земле чужих!

 

2

От меня останется только сын –

Птичьим эхом, отсветом золотым

Посреди сгустившейся темноты,

И не будут мои закрома пусты.

 

У меня была большая семья:

Мама с папой, бабки, дéды, мужья…

Но закончилось время, их век простыл,

Ото всех остался один мой сын.

 

Если ты, Господь, отберешь его,

То от нас не останется ничего.

 

 

*  *  *

Этот тоненький звонок

Белою зимой:

Приезжай ко мне, сынок,

Ненаглядный мой.

 

Непреклонный зов судьбы,

Вечности упрек.

И дорожные столбы

Ветра поперек.

 

А когда возникнет вдруг

Аккомпанемент:

Вот уж, мама, милый друг,

Выбрала момент! –

 

Оборвать. Лететь на свет,

Не смыкая глаз,

И молиться, чтобы – нет,

Не последний раз.

 

 

*  *  *

Наслушавшись

Справедливых, горьких,

Обличительных голосов,

Снова брежу о счастье…

 

Счастьем было

Засыпать под торопливый стрекот часов

На твоем запястье.

 

И во сне,

На самой его глубине,

Не думать о том, что вовне.

 

А проснувшись,

Снова видеть тебя

И рядом с тобой – себя

В том допотопном мае,

 

И еще –

Как над зевающей воскресной Москвой,

Вдоль вон той мостовой

Ангел летит – и не тает…

 

 

*   *   *

Тех, кто ковидом был отправлен в Лету,

Тех, кто чуть-чуть не дожил до весны,

Уж никогда не призовут к ответу –

Им адвокаты не нужны.

 

Ты пощадил их, Господи!

В финале,

В хитросплетеньях и соблазнах тьмы,

Они себя ничем не запятнали.

А как же мы?..

 

 

ОДА СОБАКЕ

 

Ты не поверишь,

Они ревнуют всерьез!

Все эти дураки,

Столько лет отравлявшие мои дни.

Тщеславные, трусоватые,

Жадные до чужих слез,

Предававшие не за понюшку –

Только моргни.

 

«Как ты могла предпочесть собаку –

Всем нам!» –

Возмущаются политолог,

Сценарист, мелкий банкир…

Мой пес, ты лучше них всех!

А по нынешним временам

Единственное достойное общество –

Твой добрый животный мир.

 

Я знаю, мы все невечны:

Облако, стрекоза,

Любимый муж и еще один –

Его мне, Боже, прости…

Но только ты, пес, угасая,

Будешь смотреть мне в глаза

И твердить до последнего:

Не грусти!

Не грусти!..

 

 

 

СУХОЙ ВОДОЁМ

 

В этом августе мне не до смеха.

Как смеяться в глухой пустоте?

Эти умерли, этот уехал

И теперь даже дальше, чем те.

 

А на милом запущенном пляже,

Там, где мы загорали вдвоем,

Где, бывало, уснешь – только ляжешь,

Появился сухой водоем.

 

Ты хоть знаешь, что это такое?

Там, где наши мелькали следы,

Ныне – вечного символ покоя:

Ни тебя, ни меня, ни воды.

 

 

НА ПОСЛЕДНЕМ ЭТАЖЕ

 

Здесь небо по щиколотку,

Здесь Бог

Виден при ясной погоде.

И даже хрущевки внизу

Напоминают лубок,

Не напрягающий вроде.

 

Отсюда чаще уходят в вечность –

Реже к венцу.

Так поздним летом

Мама, легко вздохнув,

Переместилась к отцу

В воздухе перегретом.

 

Здесь недосуг поминать обиды,

Сюда не долетают зависть и лесть,

Разве что голуби да болиды.

И если страх и отчаянье

Где-нибудь есть,

То сегодня не здесь.