• ЛИ-2024-№40

отрывок

 

И время всякой вещи под солнцем, – 

так сказал Экклезиаст.

 

О том, что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши о Слове жизни (1 Ин 1:1).

 

            Глава 6. Давно я сердцем там, где плещет Иордан

О двух евреях,

родившихся в Испании во времена Арабского халифата

 

Сион, неужели ты не спросишь о судьбах узников твоих?

О радость мира, жемчужина стран, мечтой о тебе очарован,

К тебе на Восток рвется сердце мое, но к Западу я прикован.

Мне б поцелуем прижаться к камням, пламенем битв опаленным,

Сладок как мед был бы мне аромат развалин твоих запыленных.

Такова удивительная судьба этого народа, многажды изгоняемого с земли божественного присутствия, народа, словно предназначенного для образования разбросанных по странам еврейских общин, как рассыпавшиеся зерна, не только выживающих, храня в сердцах и глазах дивную картину навершия Масличной горы за стрелами кипарисов и слегка спущенный, как в чаше среди холмов, единственный в мире город, золотой купол в окружении каменных стен, но – впитывая воздух освобожденности от догм, – рождающих богатые всходы разума в достижениях науки, философии, искусства.

Так земледелец, обнаруживший в пустыне плодоносящее дерево, пересадит его в возделанную землю, где корень его разовьется совсем не так, как в пустыне, и даст начало множеству деревьев, – имя автора этой метафоры уже приводилось в начале очерка. Это Иегуда бен Шмуэль ха-Леви, произносимый чаще как Иегуда Галеви, поэт, раввин, врач при дворе одного из испанских королевств, образовавшихся в процессе войны с мусульманами, захватившими Иберийский полуостров в VIII веке. Христиане начали отвоевывать север Испании в XI веке, незадолго до начала крестовых походов.

Война тянулась десятилетиями с переменным успехом и вошла в историю под названием Реконкиста – Отвоевывание. На освобожденной от арабов территории появлялись лоскутные королевства Наварра, Кастилия, Арагон… Поборники ислама сражались яростно, присоединялись особенно свирепые касты мусульманских братьев, выходцев из Африки, из пустыни Сахара.    В этой непримиримой схватке двух религий евреи терпели всяческие притеснения, их преследовали, запрещали соблюдать традиции и изучать Тору, принуждали принять ислам

Он родился в Испании. Свой главный труд ха-Леви написал на арабском языке для арабоязычных евреев. Название «Кузари»,  книга «доводов и доказательств в защиту униженной религии»,  получила от имени кочевого народа хазар, царь которых, выбирая религию, расспрашивал о вере христиан и сарацин, с евреями же говорить не хотел из-за малости этого народа, слабости их воззрений, утрате традиций, ибо «горька их доля, не позволяющая сохранить достоинство». 

 

От Моше и до Моше не было подобного Моше

 

«В это время большие невзгоды охватили нас, и утратили мы мудрость мудрецов наших, уменьшилось число изучающих Тору.

И потому я, Моше бен Маймон из Испании, заручившись поддержкой Всевышнего, вник в книги и написал сочинение, цель которого разъяснить их мудрость. всего что дозволено и не дозволено».

Он тоже родился в Испании, в Кордове, шестьюдесятью годами позже ха-Леви. Моше бен Маймон, он же Маймонид, он же Рамбам, имя это уже упоминалось, талмудист, врач, глава еврейской общины. Двенадцать лет семья Моше скиталась по Испании, спасаясь от преследований мусульман, после чего перебрались в Марокко, где жила пять лет.  В двадцать три года Рамбам начал записывать комментарии к Торе на еврейско-арабском диалекте:

Когда была забыта Тора в народе, явился Эзра и возродил ее.  Когда Тора снова была забыта, пришел Гиллель вавилонянин и восстановил ее.

И вот через полторы тысячи лет пришел тот, о котором так говорят, что от Моше и до Моше не было подобного Моше.

В своем труде Мишне Тора (повторение Торы), включающем 14 книг, изложены законы иудаизма, заповеданные этому народу в пустыне во времена Исхода.

«Таким образом, не следует удивляться тому, что совершил тогда Моисей, раз до сих пор оставленные им записанные законы имеют такую силу, что даже лица, ненавидящие нас, все согласны в том, что сам Господь Бог при посредстве Моисея и его добродетели устроил нашу общественную жизнь» (Иосиф Флавий).

«Утверждаю, что никогда не было и никогда не будет пророка, равного Моше. Только через Моше Всевышний сообщил Свои законы и заповеди», – говорится в Мишне Тора. Но за полторы тысячи лет со времен Исхода, когда на Моисеевом седалище сели книжники и фарисеи и связывают бремена тяжелые и неудобоносимые (Мф 23:1), Устная Тора дополнялась, украшалась легендами и вымыслами, число же заповедей возросло до 613!

Рамбам систематизировал и слегка переработал текст Пятикнижия, сократив длинные пояснения, разъяснив труднопонимаемые установления Галахи, изложив законы иудаизма «в дни Храма и в наши дни», распределив их по темам в соответствии с названиями книг: Знание, Любовь к Творцу, Времена, Женщины, Святость, Обязательства, Семена, Службы, Жертвоприношения, Чистота, Ущербы, Имущество,  Законы,  Судьи.

«Все это я изложил языком ясным, кратко», не для того, «чтобы возвеличиться в Израиле или чтобы прославиться в мире».

«Я назвал эти книги Мишне Тора, предполагая, что каждый человек, усвоивший сначала Письменное учение, будет в состоянии немедленно приступить к изучению этого свода, по которому он изучит Устное учение, так что ему не придется читать никакой другой книги между ними».

 

Морэ невухим

 

«Если скажут – есть мудрец из неевреев, – верь!»

Можно сказать, что это утверждение легло в основу еще одного труда Моше бен Маймона. Автор назвал его: «Морэ невухим» – «Путеводитель для растерянных» (колеблющихся), сиречь для евреев рассеяния, не так истово соблюдающих заповеди Моисея.

Через тысячу лет после Филона Александрийского, Рамбам дал философскую трактовку вечных истин о Боге, о сотворении мира, о душе и о предназначении человека, о добре и зле – в сплетении постулатов науки с тканью Галахи, ибо «не должно быть противоречия между истиной от Бога и положениями науки и философии».

«Принимай правду независимо от того, кто ее высказал».

В Торе говорится, что мир создан был Богом «из ничего».  Аристотель, напротив, полагал мир не созданным, но вечным, Бог – первопричина мира, но не его Творец. Рамбам называет причиной создания мира – Первичную Сущность.

Сущность эта – Господь Вселенной, Владыка мира. Он управляет сферой мироздания при помощи беспредельной и беспрерывной силы. Ибо сфера эта постоянно вращается. И невозможно, чтобы она вращалась сама по себе. А Он, благословенный, вращает ее без руки и без тела.

Вращающаяся сфера – это уже ближе к науке из триады познания: религия, наука, философия. Мудрец определяет три начала возникающего и уничтожающегося сущего: «Материя, форма и специфическая лишенность, постоянно сопутствующая материи».

Бог сотворил три вида сущностей. Создания из материи и формы, которые появляются и исчезают, это тела человека, животных и растений; создания из материи, имеющие форму, но не изменяющиеся ни в форме, ни в материи, это сферы и небесные тела, которые в них; создания, имеющие форму без материи, это посланцы неба, ангелы.

Посланцами Своими Бог сделал ветер, служителем – огонь пылающий.

Бог создал человека по подобию Своему в знании, а не в пространстве.

Возражая изложенной в Бытии версии, что Адам начал различать добро от зла после грехопадения, Рамбам утверждает, что интеллект изначально различал истинное и ложное. Ложь – порождение зла. Рамбам отрицает космос Зла, оно проистекает от несовершенства самой материи – болезни, войны, смерть…  Материя – «густое облако, сквозь которое пробивается истина».  Мудрец полагал Зло – обратной стороной Добра.

Человек создан с противоположными побуждениями, толкающими его к добру и злу. Злое побуждение столь же необходимо для жизни, как и Доброе, и если его уничтожить, то даже куры перестанут нестись.

Так говорит Вавилонский Талмуд.  Зло является необходимым элементом космического бытия, но рождено оно злым побуждением в человеке. Всевышний создал зло, чтобы испытать человека и наградить праведников добром.

По китайской мудрости, зло активно, действенно – «ян». Добро – «инь» – пассивно, достаточно не делать зла. Тогда как победить зло?

«Нет зла, которого не уничтожил бы страх Господень. Как огонь, приняв железо, хотя бы самое испорченное и покрытое ржавчиною, делает его ясным и светлым, очищая его, так и страх Божий совершает все и не допускает ничему человеческому вредить тем, которые проникнуты им».  (Иоанн Златоуст).

Мир создан либо для совершенных праведников, либо для законченных злодеев (Вав. Талмуд, Брахот 61А).

Жизнь – гармоническое сочетание души и тела. Пока человек жив, душа неотделима от тела.

Рамбам называет пять частей души: 1. Жизненная сила – естественная функция организма, 2. Пять органов чувств. 3. Воображение. 4. Воля. 5. Разум. Ценность человеческой жизни определяется величиной и ценностью постигнутых им истин.

Это работа души, находящейся в земном теле. Цель ее не в изучении и соблюдении заповедей, но в постижении и включении в разум вечных истин, усовершенствование характера и разума. Это позволит приблизиться к Активному Интеллекту и обеспечит нематериальное бессмертие души в мире Грядущем, мире Духа.

Близость Бога – благость для меня.

Мы не можем представить себе мир Духа, ибо нельзя представить, что ощущает Дух, не связанный с телом. Поэтому Писания и Пророки не говорят о мире Грядущем. Иные души, не достигшие приближения к миру Духа, полностью сгорают.

Совершенная беда и зло есть истребление души и ее гибель у тех, кто не удостоились ее сохранения. Все те, кто прилепился к телесным удовольствиям и отверг истину и избрал ложь, не достигают той великой награды, а остается лишь исчезающая материя.

«Изучение философии дает представление об истинной природе вещей и позволяет выбирать между добром и злом».

«К Богу невозможно приблизиться иначе, чем как через действия, Им же заповеданные. Неужели ты думаешь, что к Нему приближают только униженные, смиренные и тому подобные чувства?» – говорится в «Кузари».

В диалоге с хазарским царем раввин одержал верх, и хазары приняли религию иудеев.

 

Эта земля – преддверие неба

 

Представляется ясным, что ортодоксальные иудеи не могли сразу согласиться со всем, изложенным в Мишне Тора, с такими формулировками, как «Метафизика – наука о божественных материях». Были критики Повторения Торы. Но авторитет мудреца был высок, и он был избран главой еврейской общины в Египте, где Рамбам прожил вторую половину своей жизни.

После того, как из-за преследований семье пришлось бежать из Марокко, они на корабле пересекли море и высадились в… Акко! Это было в 1165 году. Затем были полгода незабываемых путешествий по Святой Земле, из которых праздничными почитались два дня посещения двух городов: Иерусалима и Хеврона. Оттуда семья перебралась в Александрию египетскую.  В Египте Рамбам окончил свой земной путь. У него есть еще одно прозвище: Моисей Египтянин.

А двумя десятилетиями ранее здесь побывал другой мечтатель.

 

Я бросить все готов, друзей, родимый кров,

Веселый шум пиров, безбедные года.

Давно я сердцем там, где плещет Иордан,

В прекраснейшей из стран, где гор встает гряда.

 

Ему было за шестьдесят, и он занимал вполне обеспеченное положение придворного лекаря одного из испанских королей, когда решился, наконец, на склоне лет осуществить мечту всей своей жизни, побывать на Святой Земле и, может быть, умереть там…  

И отправился в путь на корабле через Средиземное море.

 

Прости, о, Гранада, прости край чужбины,

Сиона я жажду увидеть руины,

Увижу гробницы, услышу потоки,

Чьим волнам внимали цари и пророки.

 

Иегуда бен Шмуэль ха-Леви добрался до Александрии. Отсюда он должен был сесть на корабль, идущий в Аскалон или Акру (так называли древний Акко).

Здесь обрывается достоверное описание его жизни. По некоторым сведениям, корабль из Александрии задерживался, и ха-Леви умер, так не достигнув земли своих мечтаний. 

Но есть и другая версия, что он добрался туда и нашёл свою смерть у стен Иерусалима под копытами арабского скакуна.

 

Сион, ужели ты не спросишь

О судьбах узников твоих,

Которых вечно в сердце носишь

Среди просторов мировых.

 

Именем Иегуды Галеви названа одна из улиц в Тель-Авиве и ещё кратер на Меркурии, планете разума. 

Именем Моше бен Маймона названа улица Рамбам в Иерусалиме. 

Оба представителя еврейской мысли жили с разницей в полвека, в одну и ту же эпоху, вошедшую яркой страницей в историю человечества: это была эпоха крестовых походов.